— Когда мы приехали сюда уже, пришли в мою палату, палата, естественно, хорошая, цивильная, хотя государственная больница, но от коммерческой ничем не отличается, собственно говоря. Все чистенько, все комфортно, все условия послеоперационные, все созданы.

— Потом меня увезли на 2 часа на моей же кровати, даже я не почувствовала, как меня перекладывали, что делали, просто все опыт. Это все профессионально делается. Подойдут, раз-два, ты уже на другом месте лежишь. Что они с тобой сделали, как они с тобой. Сначала мне было очень-очень дико, после наших даже коммерческих, частных клиник. Но здесь хотя и государственная, но мне было так даже хорошо.

— Когда боль будет, лежу-жду, а когда больно будет? Когда будет боль? Единственное, больно было, когда укололи в вену, у меня слезы пошли. Я боялась, сразу бы приехала сюда и все. Во-первых, за 4 года у меня весь таз перекосившийся, весь даже снимки мне показывали. Но я его выпрямляю, мне сказали, что все будет хорошо, что я выпрямлю его. Поэтому все усилия делаем для того, чтобы выпрямить таз.

— Реабилитологи очень хорошие, очень внимательные. И делают правильно. Потом мне еще знакомая говорит, ты на седьмой день смотри, пей обезболивающие, тебе на седьмой день нужно вставать на всю ногу, на всю ступню, на больную, оперированную ногу. А я говорю, не поняла, как на седьмой день. Я на второй день ступила на всю ступню, мне сказали, на всю ступню нужно наступать и двигаться. Но она промолчала, потому что она сама врач.

— А боль была такая, она какая-то как в глубине, далеко-далеко, между щикотностью и болью, между приятным и болью, но не сравнить так, как она была. Но от себя хочу сказать, пусть даже не ищут, если есть возможность. Я, как говорится, с Омска, с глубинки. В основном всегда говорят, лучше всех лечат Москва и Питер. Но почему-то кто из Москвы, Питера приехал один раз, а в основном к вам приезжают Москва и Питер, они почему-то повторяют и больше не хотят в Москве, Питере. Значит, выводы какие-то делают.

Андрей Викторович, прошло полгода после проведения операции, поделитесь впечатлениями.

— На необходимость операции указывало все. Я не мог нормально передвигаться, не говоря о ходьбе на лыжах и езде на велосипеде. О Вашей клинике узнал случайно, во время поиска информации в Интернете, которая могла бы решить мои проблемы. Готовиться начал за 2 месяца в центре Бубновского — укреплял мышечный корсет. Затем была сама операция. Через 2 недели я уже был в Санкт-Петербурге. Спустя месяц начал водить машину с автоматической коробкой передач и вышел на работу. Еще через месяц я забыл о том, что такое костыли.

Что Вы помните об операции, что чувствовали после нее?

— Ничего. Ни во время операции, ни после хирургического вмешательства не чувствовал ничего. Такое впечатление, что кто-то просто выключил боль.

Андрей Викторович, Вы уникальный человек, многие пациенты жалуются на болезненные ощущения после операции!

— Серьезно, никакой боли не было. Через 3 месяца я начал ходить на лыжах на довольно большие расстояния. Так что в плане физической подготовки я теперь совершенно здоров.

А сейчас есть какие-либо ограничения в тазобедренном суставе во время движения?

— Нет, мне даже иногда кажется, что прооперированный правый сустав работает намного лучше левого. Довольно редко возникает ощущение некого мышечного перенапряжения, но это скорее всего из-за имеющихся проблем с поясницей.

Какой врач Вас оперировал?

— Главный врач ортопедического отделения Ян Денигер.

— Была на второй операции по замене тазобедренного сустава. Два с половиной года назад я поменяла правый тазобедренный сустав. И когда второй сустав тоже уже пришел в негодность, сказали, что надо менять. У меня вопрос не стоял куда ехать, потому что мне очень все понравилось, поэтому я приехала сюда.

Как Вы себя чувствовали после первой операции? Как у Вас все заживало? Как дома уже, беспокоило-не беспокоило? Вкратце расскажите, как все было.

— После первой операции я тоже очень хорошо себя чувствовала, нормально все было. Болевых ощущений практически не было. Реабилитация здесь прекрасная. И быстро все зажило. Можно сказать так, что я уже ровно через два месяца после операции была без костылей. Практически потом, наверное, где-то уже через месяц я ходила уже без костылей. Самое главное, что этот сустав совершенно не дает о себе знать, он не болит. У меня второй сустав, который сейчас поменяли, вот он у меня болел, особенно в последнее время на погоду очень сильно болел. А этот нет, у меня вообще нет никаких болевых ощущений.

А сейчас как?

— Сейчас все уже хорошо. Конечно, реабилитация вообще отличная. Просто я так думаю, что вряд ли где-то еще есть такая. Первые два дня у меня, конечно, были такие ощущения как после физкультуры, болели мышцы. С утра нормально, с утра они как-то делали лимфомассаж какой-то такой мячиком. И потом в первой половине дня делали все процедуры, все было нормально. А к вечеру немножко, конечно, болело. Но спустя два дня, на третий день уже все нормально, все нормализовалось. И сегодня растянули вообще все мышцы, всю спину. Я сегодня уже вообще практически не хромала. Все отлично.

Владимир, поделитесь, пожалуйста, историей своей болезни.

— Мой диагноз — двусторонний коксартроз тазобедренных суставов. Около пяти лет назад  появились первые неприятные ощущения в правом бедре, которым я не придавал значения. Вроде поболит и пройдет, все хорошо потом еще несколько месяцев. Но полтора года назад пришлось обратиться в больницу, где было диагностировано воспаление седалищного нерва из-за развившегося коксартроза. Ни помогли не физиопроцедуры, ни подводное вытяжение. А в течение последующих 8 месяцев быстро развился коксартроз левого тазобедренного сустава, даже более сильный, чем на правой ноге.

Когда Вы задумались об операции?

— После того, как был диагностирован двусторонний коксартроз, пришлось брать в руки трость и думать, что делать дальше. На левую ногу уже опираться стало просто невозможно из-за боли. Начал искать информацию в Интернете о клиниках по эндопротезированию. Сначала позвонил в Израиль, но не понравилось большое количество ответных, крайне навязчивых звонков.

А как Вы выбрали нашу клинику?

— Подумывал о Германии, но отметил, что в Интернете часто упоминается чешская клиника в г. Кладно. Сначала посмотрел много видеоотзывов, а затем позвонил, поговорил с Филиппом. Подкупило, что он объяснил все доходчиво, нормальным, человеческим языком без обилия непонятных терминов. Самый главный мой вопрос: могут ли в этой клинике провести операцию сразу на двух тазобедренных суставах? Еще, конечно, интересовала техника проведения. Ведь малоинвазивный метод является самым щадящим, а период восстановления продолжается около 3 недель.

Прошло три недели после операции, что сейчас Вас беспокоит?

— Вы знаете, болей практически нет.

Валерий Аркадьевич, расскажите, пожалуйста, как Вы здесь оказались.

— Около четырех лет назад стали возникать эпизодические боли в бедре. Они появлялись все чаще, становились интенсивнее. Вместе с другом начали искать информацию, которая помогла бы решить проблему. После просмотра видеоотзывов об областной больнице г. Кладно в Чехии, обратился к специалистам Artusmed.

Какие у Вас впечатления об оперировавшем враче?

— Замену тазобедренного сустава проводил доктор Ян Денигер. Впечатления от его работы остались только положительные. Со 100% вероятностью могу утверждать, что это хирург самого высокого уровня, большой профессионал своего дела.

А как Вы поняли, что Ян Денигер — очень хороший врач?

— По отсутствию боли в тазобедренном суставе. Нет, болезненность ощущалась, но только там, где был сделан микроскопический разрез. После заживления тканей все дискомфортные ощущения исчезли. А вот внутри ничего не болело, значит, не были задеты мышцы, связки, или кровеносные сосуды.

Что Вы чувствовали во время эндопротезирования?

— Чувствовал, что присутствую при качественном капитальном ремонте квартиры. Где-то вдалеке слышались удары, постукивание, звук дрели. Находился в полудреме, но боли никакой точно не было.

Валерий Аркадьевич, а когда Вы начали вставать после операции?

— Поднялся на следующий день, стал понемногу передвигаться по палате, а потом совсем расходился. Боль была, но как рана может не болеть? Не нужно этого бояться, не больнее чем зуб вырвать с анестезией.

Как проходит реабилитация?

— Врачи-реабилитологи мучают каждый день, заставляют тренироваться на тренажерах. Расслабиться не удается, чувствую, что скоро стану спортсменом-профессионалом. Заметно улучшилось состояние тазобедренного сустава — хорошо наступаю на ногу, я уверен, что вскоре избавлюсь от всех проблем.

Татьяна Ивановна, как Вы оказались в нашей клинике?

— Я приехала в областную больницу г. Кладно из Саратова с диагнозом «коксартроз 3 степени тяжести». Всеми организационными вопросами занимались девушки из компании Artusmed. Валерия и Наталья на протяжении всего нашего сотрудничества помогали мне психологически, морально и даже физически. В общем, делали все, что в их силах. Сделать выбор в пользу этой клиники мне помогли просмотренные видеоотзывы, в каждом из которых с большой теплотой упоминается доктор Ян Денигер. Немаловажную роль сыграла и малоинвазивный метод проведения эндопротезирования, являющийся самым щадящим.

Поделитесь впечатлениями о докторе Денигере.

— Я ехала именно к нему. Доктор Денигер оказался высококвалифицированным специалистом, поэтому ничуть не жалею, что оказалась именно здесь. Могу сказать точно — в своей жизни еще с такими врачами не сталкивалась,  а повидала я многих. Большой ему поклон за то, что буквально поставил меня на ноги. Очень благодарна всему медицинскому персоналу за поддержку, оказанную и постоперационный и реабилитационный период.

А как проходила реабилитация?

— Вначале, честно скажу, было тяжеловато и довольно больно. Иногда мне казалось, что эти недели никогда не закончатся. Но потом и сама понимаешь, и врачи-реабилитологи объясняют, что выздороветь можно, только преодолевая боль. Она постепенно ослабевает, а мышцы становятся крепче.

Татьяна Ивановна, а когда Вы впервые почувствовали себя уверенно?

— У меня это заняло немного больше времени, чем у других пациентов. Основная причина — изначально плохое мое состояние. Из-за низкого гемоглобина я страдала от головокружений, что , несомненно, не внушало уверенности. Прошло около девяти дней, можно подвести некоторые итоги. Свободно встаю с кровати, перед сном мне также не требуется посторонняя помощь, но самое главное — я могу передвигаться без костылей, пусть пока и на небольшие расстояния. А сейчас, когда улучшилось общее самочувствие, и восстановление проходит значительно быстрее.

— Я в этой клинике уже второй раз, делаю свой второй сустав. Первый сустав в 2015 году осенью, и вот второй. По недомыслию своему получилось, что вот сейчас я делаю второй. Мне очень нравится здесь находиться, потому что отношение людей, во-первых. Во- вторых, очень хорошо делают операции, мне понравилось. Поэтому, второй сустав я приехала делать только сюда. Не задумываясь, куда, дешевле или в другое место, или дороже. Я уже знала, что я буду делать только здесь.

Какая Вам была сделана операция?

— Операция – эндопротезирование тазобедренного сустава.

Доктор Денигер оперировал?

— Денигер. Да, я только к нему хотела. Как все говорят, не высшей категории. Вот у нас врачи имеют высшую категорию, это самая высокая, а у него высочайшая категория, я бы так сказала.

Скажите, пожалуйста, сама операция, подготовка, размещение в операционной, в реанимации, сложно Вам это все далось или нет?

— Нет, слышите, я вообще, ничего не помню, и не чувствовала. Я выспалась, мне дали там снотворное. Я только помню, как меня повезли на кровати, лифт, и подвезли к операционной. Только лампу видела издали в операционной. Все. Ничего, никак меня перекладывали, никак мне делали укол в спинномозговой канал. Я ничего не чувствовала, ничего не слышала. Потому что пишут некоторые, что и дрель слышали, разговор слышали. У всех по-разному, конечно. Я ничего не слышала, ничего не видела.

Скажите, пожалуйста, реабилитацию как оцениваете?

— Очень хорошо я оцениваю. Очень внимательные все сотрудники. Медсестры по малейшему звоночку, тут как тут они все.

А вот скажите, по нагрузке, можно было бы чуть-чуть побольше или чуть-чуть поменьше?

— Сначала было побольше, а потом когда стало жалоб слишком много, после этого боли усилились, мне немного снизили. И сказали, лучше меньше, чтоб не было боли сильной. Поэтому я думаю, что все нормально, как раз дозировали они.
Здорово! Расскажите людям, которые посмотрят. И х будет не так много, потому что, в принципе, аудитория у нас очень маленькая.

— Я – Борис Биргер. Мне 73 года. Я родился, вырос и всю жизнь живу в Москве. Я ученый, закончил физико-технический институт. Я работаю в институте физики Земли Академии Наук, доктор физико-математических наук. Сейчас мне 73 года, но, как и в молодости, продолжаю работать. Недавно написал книгу.

— Спасибо. Борис, расскажите о заболевании: когда началось, и какие действия предпринимали.

— Я всю жизнь играл в теннис. И во время игры у меня заболело где-то в верхней части бедра. Это было лет 7-8 назад. Была сильная боль, но я продолжал играть. Когда сильно болело, я принимал анальгин. Болело не всегда. Потом становилось все хуже. Последние полгода, наверное, стало совсем плохо. Я очень сильно хромал, хотя никакой палочкой не пользовался. Старался опираться на левую ногу. Из-за ноги я уже 2 года не играл в теннис. Но в теннис не играл, при этом ходил везде. А последние полгода ходил только в институт, гулял около дома. Но передвижение уже было проблемным. А где-то года 3 назад мне в московском институте ортопедии сказали, что у меня коксартроз. В Москве это лучшее заведение по коксартрозам. Там сказали, что у меня уже 4 степень заболевания. И сказали, никакие лекарства и процедуры не помогут. Надо менять сустав. Я сказал, что пока не готов. Они ответили: « Готовьтесь». Вот, время пришло. Я ужасно боялся операции. И откладывал под разными предлогами. Последний предлог был: закончить и издать книгу. Но вот летом прошлого года издали книгу, потом я еще хотел статью поскорее написать. Но где-то примерно перед Новым Годом, я понял, что не надо больше откладывать. И в январе я обратился в эту клинику. Я очень недолго совершал свои поиски. Кто-то сказал из знакомых, что в Чехии хорошо делают операции. Я обратился в эту фирму и был очень доволен.

— Я хочу сказать большое спасибо консультантам, ведь могло мне показаться издалека, что это будет какая-то формальность. Но это далеко не формальность. Это высокое внимание, это большое сочувствие, это проникновение в твою проблему прямо всем своим нутром. Как я эту проблему чувствовала, так и они хотели эту проблему почувствовать и понять. Понять, потому что они такие люди, которые, занимаясь этой работой, пытаются глубоко в ней разобраться, то есть насколько им позволяет их образование. Молодцы! Это государственная больница, я не в частной клинике лежала. Но очень доброжелательный, очень высокий уровень обслуживания. Очень все чисто, очень все красиво. Реабилитологи один лучше другого. Приходит один. Думаю: «Этот хорош». Приходит другой – еще лучше. Может быть, у него другой подход. А может, он уже знает, что раньше со мной делали, и решил что-то свое еще сделать. Молодцы! Для них уже все ясно, что со мной нужно делать, над чем нужно работать. Не просто поднять или опустить ногу, как я бы делала дома подобные упражнения. Нет! Нужно качать ягодицу, которая была ослаблена, на которой была операция. Именно эту, а не другую. Где-то уже и я начинаю соображать. То есть мне сейчас нужно разобраться во всем, по крайней мере, попытаться, чтобы все пошло правильным путем. Еще раз большое спасибо вам!

— И Вам большое спасибо за эти теплые слова. Мы делаем дело, мы делаем свою работу. Это стоит денег, но то, что Вы сейчас сделали, это самое приятное из всего процесса, когда нам люди говорят откровенное «Большое спасибо».

— Дело в том, что в России для того, чтобы что-нибудь сделать, тоже нужно платить. И поэтому начинаешь выбирать, где это надежнее. Правильно, врачи везде есть хорошие. Но я нашла лучших.

— Я довольно долго выбирал клинику для ревизионного протезирования тазобедренного сустава. И как-то я позвонил в Artusmed, порекомендовали доктора Яна Денигера, созвонились, поговорили. Первоначальное впечатление было очень хорошее. Я приехал на консультацию, и меня все устроило.

А по какому поводу ревизионная операция? Что случилось? Почему потребовалась?

— Хотя протез был у меня хороший, швейцарский, нормальный, и поставлен хорошо, с руками. Но время, все-таки 15 лет, естественный износ протеза потребовал его замены.

Что помните с операции?

— Операция была даже приятной, потому что я был не без сознания. Мы разговаривали. Довольно долгой была операция, потому что она сложная. И никакой боли. Представитель artusmed был возле меня, рассказывал, что происходит. Было даже интересно.

И не спали совсем?

— Ну может быть немного.

Потом как проходил процесс? Тяжелый был? Были ли сильные боли или было терпимо? Вкратце, в двух словах.

— Было терпимо конечно. У меня ведь 3-я операция. А для меня это все немного даже привычно. Все это выдерживается, все это нормально. И очень хорошая реабилитация, даже не просто хорошая, а высококлассная реабилитация. Буквально за 2 недели заставили мои мышцы нормально работать.

Может быть хотите каких- то пару слов сказать тем людям, которые только думают, где им делать операцию и делать ли вообще эту операцию? Есть ли у Вас что-то добавить?

— Во-первых, надо думать, где делать операцию, это точно. На себе я могу сказать, что вот я завтра уже отсюда уезжаю, и я уверен, что через небольшое время я буду ходить даже без хромоты.